Хирургической подтяжке лица сто лет. Благодаря ей теперь в возрасте от 48 до 68 лет можно выглядеть примерно одинаково. Альтернативы этому методу эстетической хирургии так и не придумано, но скальпель сегодня минимизирован. Хирурги ведут виртуозную «игру на сухом поле».
Как это было: хирургическая подтяжка лица
Мало кому удается изменить лицо истории. Но Эрих Лексер это сделал. В 1906 году немецкий хирург, передвигавшийся по Фрайбургу на «майбахе» двенадцатой серии, выполнил то, что назвали первой подтяжкой лица: отделил обвисшую кожу от расположенного под ней жира, натянул ее и удалил избытки.
Конечно, и другие хирурги до него предпринимали попытки отрезать лишнее. Пур Ойген Холлендер в 1901 году сообщил о появлении в его берлинской клинике некогда необычайно привлекательной польской аристократки, которая размахивала схемой подтяжки ее изношенного лица. Холлендер, по его словам, стал «жертвой искусства женского убеждения», удалил кожу перед ухом и зашил брешь. Выглядело это не так эстетично, как у Лексера, да и о продолжительности эффекта речь толком не шла.
За Лексером последовали и другие, включая первую женщину — пластического хирурга Сюзанну Ноэль, которая оперировала сливки парижского общества и написала книгу «Эстетическая хирургия: ее социальная роль». Хотя реальным лозунгом медицинского истеблишмента в то время было изречение английского поэта Джона Драйдена: «Бог сделал свою работу не для того, чтобы человек ее исправлял». К пластике относились с нескрываемым пренебрежением. Но когда Фанни Брайс, которую Барбра Стрейзанд сыграла в фильме «Смешная девчонка», в 1923 году исправила форму носа, ее операция стала одной из самых обсуждаемых и популярных в американской истории. Правда, не всегда успешной: хирург миллионерши и коллекционера произведений искусства Пегги Гуггенхайм на полпути отказался продолжать операцию и оставил ее с носом «как баклажан».
Ноу-хау Лексера провело на острие технологий почти шестьдесят лет. Даже несмотря на то, что зачастую лицо омоложенного выглядело натянутым, как при сильном ветре, а уши торчали, как у эльфа. Ходячей иллюстрацией подобного облика был Джон Пол Гетти, первый в мире миллиардер (в шестидесятые только богатые и знаменитые принимали решение лечь под нож). Как сообщалось, была среди них и герцогиня Виндзорская. А вот ей бы точно следовало дождаться начала семидесятых. Как раз тогда доктор Пол Тессье описал SMAS (superficial muscular aponeurotic system), внешнюю мышечную оболочку: по мере старения она сползает вниз, меняя форму лица с «сердечка» на «квадрат». И до тех пор, пока вы не натянете не только кожу, но и SMAS, вернуть «сердечко» никак не получится.
Новая операция стала хитом, и придворные хирурги, такие как Иво Питанги (скончавшийся в этом году) — лихой бразилец со своим собственным островом вблизи Рио и клиентурой, в числе которой, по слухам, были Сальвадор Дали, первая леди США Бетти Форд и бесчисленное количество светских персонажей и кинозвезд, — вступили в эпоху процветания. Пластику полюбили в Южной Америке (ныне покойный президент Аргентины Карлос Менем в деталях описывал операцию, которой подвергся). За ней ехали на лондонскую Харли-стрит, в Беверли-Хиллз и в Верхний Ист-Сайд Манхэттена. Сразу после операции пациент выглядел как пугало и только через месяц-другой возвращался к нормальной жизни. Но это никого не останавливало.
Как это изменилось: альтернатива хирургической подтяжке
Только к началу XXI века там, где можно было выбирать исключительно между скальпелем и кремом, появился компромисс. «Сегодня женщине нужно все и сразу, но у нее нет времени на реабилитацию, — рассказывает пластический хирург Хавьер де Бенито, основатель барселонского Instituto Javier de Benito (в Москве он оперирует в клинике Bellefontaine). — Если у пациентки два часа — я делаю инъекции. Когда в распоряжении целые выходные — в ход пойдут нити». Если же есть неделя, де Бенито предложит эндоскопический лифтинг (эндоскоп — тонкая трубочка, которая выполняет функцию видеокамеры и служит проводником для введения под кожу инструментов). «Ко мне часто приходят женщины под сорок с жалобами на морщины вокруг глаз и нависающие веки, — рассказывает доктор. — Иногда, чтобы приподнять бровь, бывает достаточно вколоть ботокс. Но гораздо эффективнее провести эндоскопический лифтинг. Для этого я делаю три-четыре микроскопических прокола в волосистой части головы (их никто никогда не заметит) и натягиваю кожу. Брови поднимаются, лоб разглаживается, и уже не нужно оперировать глаза. Процедура занимает тридцать минут, а через шесть дней можно жить полноценной жизнью».
Гендиректор «Арт-клиник» Александр Неробеев тоже души не чает в эндоскопе. Его авторский способ подтяжки ART-Lifting разглаживает носогубные складки и приподнимает опущенные уголки рта, уплывшие вниз щеки и подбородок. «При проведении классической круговой подтяжки делается обширный разрез: по волосистой части головы, огибая ухо, с переходом в затылочную область. Очень похоже на снятие скальпа, — объясняет профессор. — Сегодня же мы делаем разрезы от полутора до четырех сантиметров в области уха: через них нам удается войти в глубокие ткани, поднять мышечный слой и создать хороший корсет для лица». Наркоз при таких операциях короче, восстановительный период — гуманнее: через десять дней можно уже не прятаться от людей. Эффект же — как от круговой, на восемь-десять лет.
Работа скальпелем сегодня минимизирована. В активе хирургов — лазеры, приборы, останавливающие кровотечение, тонкие, как волосок, иглы, рассекающие кожу при помощи электрического тока и позволяющие работать на уровне капилляров. Неробеев называет это «игрой на сухом поле». «Сегодня после подтяжки я даже не накладываю повязки. Благодаря новым инструментам техника стала очень деликатной». Доктору «неудобно говорить», но за последние восемь лет у его пациентов после фейслифтинга не было ни одной гематомы: «Конечно, для этого нужно хорошо знать анатомию и понимать, где может начать кровить». Важно и то, что сегодняшние пациентки уже не боятся, как когда-то Кэрри Фишер, принцесса Лея из «Звездных войн», выглядеть «странной рыбой с жабрами».
Собственная разработка есть и у Алексея Котелевица, главврача «Клазко». «Быстрее всего стареет нижняя часть лица, и какие бы модные майки вы ни надевали, все поймут, что вам за сорок, — убежден хирург. — Отсюда — бум на нити. Женщины склонны верить в чудо, и я не отговариваю своих пациенток от этой процедуры. Просто через год они возвращаются, ведь эффективным лифтинг будет только после подтяжки тканей, лежащих под кожей. В этом случае даже не нужно много кожи отрезать, она сама сократится».
На первом этапе хирурги рекомендуют ограничиться правильной липосакцией нижней трети лица. Для этого Котелевиц и его коллеги, например Отари Гогиберидзе, главврач «Времени красоты», используют ультразвуковой аппарат Vaser Ultimate, который параллельно подтягивает кожу и оставляет после себя один-единственный прокол. «Но все-таки нити не давали мне покоя, — продолжает Алексей Геннадьевич. — Преуменьшать их значение сегодня неправильно». И вот пять лет назад одна из медсестер «Клазко» согласилась стать первой пациенткой, на которой Котелевиц отработал новую технологию. После липосакции подбородка сделал прокол за ушной раковиной и отслоил через него кожу. А затем взял особо прочные нити, подтянул с их помощью мягкие ткани, подшил их, как при пластике SMAS, и получил подтяжку нижней трети лица без видимых следов. Технологию в «Клазко» назвали «эндолигатурным лифтингом» и осчастливили им уже около сотни пациентов.
Еще один момент, не дававший покоя современным хирургам, — увеличивающееся с возрастом расстояние между нижним веком и «яблочком» щеки. Подтянуть нитями эту зону не удается, поэтому было решено идти через микроразрез по краю нижнего века. Перемещая глубокие подкожные слои, включая надкостницу, врачи закрепляют их эндотинами — рассасывающимися полосками с зубцами, которые держат всю конструкцию и дают тканям возможность прирасти. Правда, технология очень сложная, и за нее берется не каждый. «Благодаря эндотинам подтяжку средней зоны теперь можно сделать прямо во время блефаропластики и не оставлять притом дополнительных разрезов», — поясняет Отари Гогиберидзе.
«Сегодня в сорок лет мы только начинаем жить, поэтому обращений к хирургам стало больше», — рассказывает Эдуард Шихирман, ведущий пластический хирург клиники Dr. Shihirman. Свою работу Эдуард Вадимович называет «хирургией качества жизни». Основную ставку делает на комбинацию нескольких операций в одной: подтягивает лоб, виски, брови, веки, среднюю и нижнюю зону лица и шею. Шею, кстати, также при помощи эндоскопа. Делает небольшой разрез под подбородком и через него натягивает мышцу платизму, лежащую «платком» по всему декольте.
«Комбинационная хирургия — довольно травматичное вмешательство, — предупреждает Шихирман. — На реабилитацию требуется дней двадцать-тридцать, а окончательный эффект проявляется месяца через три. Но поверьте, после этого у женщин, которые еще вчера едва не поставили на себе крест, начинается действительно новая жизнь». Слова Эдуарда Вадимовича подтверждает его сорокавосьмилетняя пациентка Екатерина. «Когда у тебя сухая тонкая кожа и щеки уплыли вниз, косметические процедуры уже не помогают — в этом я убедилась на собственном опыте. Поэтому решилась на операцию. Было волнительно, что лукавить, но до панического страха не дошло. Такое решение требует позитивного настроя, так что, если боитесь, — не ходите. А вот чего точно опасаться не стоит — боли. После операции ничего не беспокоит. Вид, конечно, — «только с фронта», но спасает чувство юмора и греет мысль, что все позади. А впереди такая эйфория и прилив уверенности в себе, что, казалось, я сверну горы».
В прошлом году к Алексею Котелевицу в «Клазко» пришла женщина семидесяти двух лет, которая не сделала за всю жизнь ни одного массажа лица. А тут влюбилась. И прооперировала веки, лицо и нос. Избраннику сказала, что ей шестьдесят два, и укатила к нему в Израиль. Но перед отъездом спросила: «Доктор, а через восемь лет вы будете оперировать? Я к вам приду». «А результат-то вам понравился, Валентина Ивановна?» — «Так у меня катаракта, я не вижу».
Но мы-то все видим, Алексей Геннадиевич. Пусть возвращается!
